В истории советской космонавтики есть фигуры, которые редко упоминаются в школьных учебниках, но без них не взлетел бы ни один корабль. 18 мая 1908 года родился Николай Алексеевич Пилюгин — один из таких людей. Он был не инженером-конструктором ракет, а тем, кто делал их «умными». Его специализация — системы управления, то есть приборы, которые заставляют ракету знать, где она находится, куда летит и когда нужно выключить двигатели.
Путь Пилюгина начинался в ЦАГИ, Центральном аэрогидродинамическом институте. В 1926 году он устроился туда слесарем, ремонтировал авиационные приборы. Но скоро стало понятно: у юноши инженерный дар. Андрей Туполев, знаменитый авиаконструктор, настоял, чтобы Николай пошел учиться в МВТУ имени Баумана. Уже в дипломной работе он создал жирограф — устройство, которое записывало параметры полета. Этот прибор использовался в авиации почти полвека.
Главный поворот в его жизни произошел в 1944 году, когда СССР получил доступ к трофейной ракете Фау-2. Пилюгин стал одним из первых, кто детально изучил систему управления немецкой ракеты. Этот опыт стал фундаментом для создания советских баллистических ракет. Позже, в 1946 году, он возглавил НИИ-885 — главное научное учреждение по разработке автоматических систем управления.
Под его руководством была создана система для Р-7 — межконтинентальной ракеты, которая стала основой первых советских космических запусков. В разработке Р-7 также принимал участие ЦНИИмаш, о котором вы можете узнать подробнее в нашей отдельной статье. Гироскопы в системе определяли положение ракеты в пространстве. Акселерометры, датчики ускорения, рассчитывали, когда нужно выключить двигатели. Даже при сильном ветре и вибрациях Р-7 могла пройти 8 тысяч километров и отклониться от цели всего на несколько километров. Это было невероятно для своего времени.
Позже Пилюгин участвовал в создании управления для автоматических станций «Луна» и «Венера», а также орбитальных станций «Салют». Он работал над проектом «Буран», советским аналогом «Шаттла». И хотя полет «Бурана» состоялся уже после его смерти, многие системы были основаны на разработках его института.
Интересно, что даже современные ракеты «Союз» используют гироскопические модули, созданные по принципам Пилюгина. Его подход к модульности — когда систему можно разбирать и адаптировать — используется в «Ангаре» и других новых разработках. Инженеры, прошедшие его школу, до сих пор работают в Роскосмосе.
Николай Алексеевич умер в 1982 году. Но его вклад живет. В Москве на Ленинском проспекте установлена мемориальная доска. На Луне есть кратер Пилюгина. А на стартах «Союза» и сегодня можно увидеть в действии те принципы, которые он придумал еще в середине XX века.
Наследие Пилюгина живет не только в музейных экспонатах, но и в современных пусках: его принципы инерциальной навигации по-прежнему лежат в основе работы ракет «Союз». Как, например, в недавнем запуске корабля на МКС — об этом вы можете прочитать в этой статье.
